В 1676-1680 гг. в истории Якутии, пожалуй, и в истории всей России произошли важные события. Как по своему характеру, впервые состоялся визит представителей якутского народа в Москву на встречу с русским царем, так и по эпохальным последствиям, были приняты государственной важности решения по управлению самой большой по размеру административно-территориальной единицей Российского государства – Якутским уездом или как его называли тогда Ленским разрядом.
Разряды – военно-административные округа создавались на окраинах государства, объединяя несколько смежных уездов: Белгородский, Казанский, Севский, Смоленский и др. Время было суровое на западных и восточных рубежах было неспокойно: происходили войны с Речью Посполитой, Османской империей, Цинским Китаем.
Прошло больше сорока лет после присоединения земель якутов к Российскому государству, когда более тридцати якутских «князцов» «шертовали» - принесли присягу и приняли подданство русского царя. В знак перехода под его власть они стали вносить ясак в виде ценной пушнины соболиными и лисьими шкурами в государственную казну. Считается, что 1/3 поступлений в казну составлял ясак, а на долю Якутского уезда приходилось более половины из общего количества ясака. Поэтому правительство с самого начала было заинтересовано в «якутских делах».
Начиная с 1660-х гг. большинство якутского населения было объясачено. Если обратиться к имеющейся исторической литературе об этом период сохранилось немало негативных характеристик. Писали об обнищании и депопуляции населения. Между тем, несмотря на неблагоприятные факторы: колонизационный процесс, нередко возникавшие конфликты с русскими служилыми людьми по причине злоупотреблений при сборе ясака или с промышленниками на соболиных промыслах, эпидемии оспы 1650-1652 и 1659-1660 гг., отток населения на окраины (бассейн Вилюя, Олекмы и северных рек) динамика численности якутов была стабильно положительной. Частые жалобы и записи в ясачных книгах о «сошлых» и «несыскных» якутах не следует воспринимать как непременные свидетельства бегства или депопуляции населения. Как нам представляется, следует принимать во внимание традиционный полукочевой образ жизни якутских скотоводов. Например, если ясачные сборщик не застали ясакоплательщика на прежнем месте, это не значит, что он ушел совсем и не вернется. Потому как «да те ж, государь, иноземцы переходят житъ из волости в волость по часту. И в которой волости живет, и оне как приедут с твоим государевым ясаком, и они тое волости и сказываютца, а как в ынуюволость переедут, и они иной волости и сказываютца», - писали в своей мирской челобитной русские торговые и служилые люди в 1645 г.
В 1660-х гг. с ясачными сборами в Якутии сложилась напряженная ситуация. Стали расти недоимки, приобретая массовый характер. Например, в 1662 г. всего с ясачных якутов 35 волостей собрали 8 938 соболей и 3 669 лисиц, не считая деньгами, а так называемый «недоимочный ясак» за умерших якутов в 1663 г. составлял 13 080 соболей и 2772 лисицы. Другими словами, недобор только по долгу за умерших, некоторые из которых умерли десятки лет назад намного превысил реальный сбор ясака.
Было отмечено, что соболиные и лисьи промыслы около Якутска истощились. Проблемы были связаны с фискально-налоговой ситуацией, с недостатками ясачной системы. В одной из первых коллективных челобитных якутов 1659/60 г., которую подписали более 100 якутов и в указе царя Алексея Михайловича от 4 декабря 1660 г. записано: «и нам бы, великому государю, пожаловати их улусных подгородных ясачных людей, не велеть с них за умерших ясачных людей за отцов их и братью и за сродников нашего, великого государя, ясаку и поминков и воеводцких поминков же имати».
Челобитчики с сожалением заметили, что за сорок лет «прежние стольники и воеводы ни которой к вам, великие государи, к Москве не отпущали неведомо для чево». И самая главная часть челобитья: просьба «отпустить» «к Москве» на встречу с царем Алексеем Михайловиче и царевичами Алексеем Алексеевичем и Федором Алексеевичем «трех человек Ничку Мымыкова, Чегунка Бодоева, Мазарычка Бозекова бить челом об наших нужах и бедностех». Обратим внимание, что наряду с почтенным умудренным опытом намским князем, участником событий первых лет русской колонизации Якутии, рекомендованы к поездке более молодые князья.
Как видно, поездка (фактически депутация) якутских князцов была предопределена в течение этих долгих лет. Её готовили поколения представителей якутской элиты. В практике политики Российского государства обращение напрямую к царю считалась их правом на основании их подданства. Представительство на высшем уровне со стороны знати народов и стран, присоединенных к Российскому государству, являлось важным механизмом их интеграции в его составе: «еще в XVI в. ... была введена практика прямого челобитья - обращения к государю с прошениями и жалобами напрямую, минуя все промежуточные инстанции», - писал В.В. Трепавлов. Царское правительство демонстрировало открытость и готовность идти на сотрудничество с ними.
Царь Федор Алексеевич
Вне всякого сомнения, в осуществлении поездок якутских князей в Москву велика роль самого царя Федора Алексеевича (1661-1682), взошедшего на трон в 1676 г. Он царствовал только шесть лет, но это было яркое царствование, в течение которого было проведено много преобразований, предвосхитивших петровские реформы, успешных военных компаний и других государственных свершений. Все источники единодушно признают его просвещенным монархом, благодаря всестороннему образованию, которое обеспечил ему отец царь Алексей Михайлович. Ему помогали опытные государственные деятели, в разные годы ведавшие Сибирским приказом, окольничий Р.М. Стрешнев (с 1663 по1680) и боярин князь И.Б. Репнин (с 1680 по 1697). Так или иначе, именно молодой царь Федор Алексеевич пожелал видеть непосредственно якутских князей (причем одного из них дважды), и в результате этих встреч вынес судьбоносные распоряжения и издал очень важные указы. Согласно указной царской грамоте воеводе Андрею Барнешлеву от 30 апреля 1676 г. предписывалось пригласить в Якутский острог якутских князцов и «лутчих людей» и огласить им государево милостивое слово о посылке из их числа лучших 2-3 человек в Москву на прием к царю. При этом, как писал В.Н. Иванов, якутский воевода должен был продемонстрировать сильный пропагандистский жест, устроив специальный прием для всех прибывших представителей якутской элиты с угощением и донесением до их сознания, что в столицу едут выбранные ими делегаты говорить с самим царем о возникших проблемах и нуждах всего народа.
Поскольку якуты ехали по приглашению царя и все проездные расходы были казенными, все представители власти должны были обеспечивать содействие этой миссии, т.е. им был предоставлен «корм и подводы», а, кроме того, воеводам, дъякам, таможенным головам и другим приказным людям запрещалось досматривать их вещи и поклажу. Помимо самих выбранных для поездки князцов к ним были определены сопровождающие по два слуги («кашеваров»), также «для береженья» особый служилый человек, толмач-переводчик Максим Мухоплев и конвой из казаков Корнила Анкудинова и Федота Колмака. Якутские улусы делегировали для поездки кангаласского тойона Мазары Бозекова, его двоюродного брата по женской линии намского главу Нохто Никина, внука Мымака и мегинского предводителя Трека Орсукаева, внука знаменитого шамана Быйанг Тенулгэ.
Якутская делегация прибыла в столицу в декабре 1676 г. Как отвечают исследователи, царский прием был приравнен к приему по посольскому чину. В это время в Москве подобным же образом встречали депутации астраханских мирз и ногайских салтанов. Другими словами, якутских князей, тем более приехавших издалека, воспринимали наравне с иноземными гостями довольно высокого ранга.
3 января 1677 г. состоялся официальный прием у царя, где ему были преподнесены 120 соболей и была подана челобитная с прошением от имени всех якутов: 1) об отставлении ясачных сборщиков от права судить в якутских улусах и передача его самим улусных князьям в «малых» делах «без градские волокиты», 2) о передаче князьям полномочий наряжать волостных ясачных родников «по ясак», 3) об освобождении улусных глав от уплаты ясака, 4) об разрешении в дальнейшем поездок в Москву представителей якутов в любое время по два человека с предоставлением подвод, 5) об отмене взимания ясака за умерших сородичей и за иного рода «накладной ясак», произвольно наложенный на якутов прежними воеводами, 6) о возможности в некоторых случаях (со старых, больных и безлошадных) вносить ясак деньгами, 7) о запрете русским торговым людям и промышленникам охотиться на промысловых угодьях якутов. Результаты встречи, в целом, были положительными.
Так, по царскому указу от 9 февраля 1677 г. суд стал экстерриториальным: ближайшие к Якутскому острогу якутские ясачные волости подлежали суду воеводы, якуты же, проживавшие в отдаленных местах должны были судиться ясачными сборщиками. Самое главное достижение состояло в том, что отныне суд должен был вершиться только в присутствии князцов и «лутчих людей». Кроме того, ясачные сборщики могли решать только «малые» дела стоимостью иска от 2 до 5 рублей, а более крупные дела подлежали воеводскому суду. Таким образом, якутская знать начала возвращать часть своих утраченных властных полномочий.
Указ 1678 г. ввел фактически в число сборщиков ясака князцов, так как сокращал количество русских сборщиков ясака за счет посылки вместе с ними названных князцов. Были списаны накопившиеся непомерные недоимки за давно умерших ясачных якутов.
В 1679-1680 гг. состоялась вторая поездка. Вместе с Мазары Бозековым поехали Чука Капчинов, внука Лёгёй тойона из Борогонского улуса и ранее уже упоминавшийся Чюгун (Чегун) Бодоев из Мегинского улуса.
«Знамена» якутских князцов Мазары Бозекова, Чугуна Бодоева, Чуки Капчинова на челобитной грамоте царю 27 января 1680 г.
Главным достижением этой второй поездки стало достижение представителями якутской элиты именоваться официально «князцами» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так, в январе 1680 г. (не позднее 22 января) Мазары Бозеков подал официальную челобитную такой просьбой, упирая на свою верную службу, исправное внесение ясака, а кроме того, упоминая заслуги деда и дяди еще в царствование Михаила Федоровича. Аналогичные прошения подали и его спутники.
В конце января - начале февраля 1680 г. последовали царские пожалования титулами «князца» всех трех участников второй поездки. Впоследствии по их примеру княжеское звание стали получать и другие якутские тойоны.
Указы 1681 и 1682 гг. вводили суровое наказание ясачным сборщикам, злоупотреблявшим своим положением при разборе «малых» дел в виде битья на козле, конфискации имущества и ссылки в Даурские остроги, вплоть до казни за нарушения в решении крупных дел. Со временем, «малые» судебные дела полностью перешли в ведение княжеского суда в улусах без вмешательства ясачных сборщиков.
Таким образом, вторая поездка также дала много позитивного для коренного населения Якутии, а не только лично для тойонов. В литературе уже отмечалось как отнесся царь и его правительство к поездкам якутских князцов. Разбирая материалы об обстоятельствах этой второй поездки мы вновь убедились в справедливости рассуждений наших предшественников, которые констатировали о придании якутским представителям особого статуса людей едущих по государственным делам.
В 2026 году исполнится 350 лет со дня первого визита представителей якутского народа в Москву на встречу с царем Федором Алексеевичем. Это исторической важности событие знаменательно началом прямого диалога царского правительства с лидерами якутского народа, установлением новых принципов управления на отдаленной, но важной окраине Российского государства, укреплением государственности в регионах большой страны.
Андриан Борисов, доктор исторических наук, главный научный сотрудник ИГИиПМНС СО РАН
